Наш сегодняшний материал – о тех, кто сохранил детство оставшимся сиротами в годы Великой Отечественной войны.
О беспримерном подвиге солдата Великой Отечественной написано много. Куда меньше можно встретить публикаций о представителях мирных профессий – учителях и воспитателях, работавших в годы войны. Страницы обучения и воспитания детей военных лет – не менее яркий пример самоотверженности взрослых, сумевших сохранить детям детство и воспитать деятельное и творческое поколение.
Воспоминаниями о маме Серафиме Тимашевой, с 1941 по 1961 год работавшей воспитателем детского дома № 19, поделились ее дочери, Диана Лушина и Надежда Тимашева.
Все дети были нашими
Расхожее выражение «чужих детей не бывает» в годы Великой Отечественной войны приобрело особый смысл. Суровые испытания, которые выпали на долю советских людей, еще с большей жестокостью обрушились на детей. Их надо было спасать не только от фашистов, но и от голода, холода, болезней, создавать необходимые жизненные условия. Именно такой путь выбрала для себя Серафима Александровна Тимашева (в девичестве Ковалева), для которой дети – родные или нет – стали смыслом ее жизни.
Родом Серафима Александровна из села Тимашево. Еще до войны окончив педагогические курсы, она начинала работать в местной школе учителем начальных классов.
«Сколько мы себя помним, вокруг мамы всегда было много детей, – вспоминают дочери Диана Лушина и Надежда Тимашева. – И ко всем она с приветом, добротой, заботой и лаской. Все дети были нашими».
«Отец и мама встретились незадолго до войны, – вспоминает Диана Лушина. – На руках мамы тогда была я, еще маленькая (родного отца Диана почти не помнит), у отца, Василия Тимашева – трое: Володя, Саша и Тамара, семи месяцев, четырех и шести лет от роду. В 1938 родился Юра. А в 1941 году отца призвали на фронт. И вскорости с нами поселилась тетка с двумя детьми. Она почти обезножила, так что смотреть за ее детьми тоже взялась наша мама».
Так в войну Серафима Тимашева осталась одна с детворой мал-мала меньше. Несмотря на то, что семья жила впроголодь, именно Серафима стала инициатором, как сейчас говорят, волонтерского движения в селе.
«Всем селом собирали теплые вещи (шапки, варежки, шарфы) и формировали фронтовые посылки. – говорит Диана Лушина. – Мы, дети, конечно, помогали. Рядом с нашим домом находился военкомат. А поскольку нашу маму все знали как добросовестную и хорошую портниху, работники военкомата приносили ей материал, из которого мама кроила и шила портянки, гимнастерки, маскхалаты, мы, девочки, вечерами вышивали солдатам кисеты – все отправлялось на фронт».
Детский дом № 19
По данным архива, к осени 1941 года через город Куйбышев в Тимашево прибыли первые эвакуированные дети. Это были дошкольники из г. Минска – 60 детей (детский сад №58), с дачи Степнянки и г. Орши (железнодорожный детский сад №15), г. Киева – 65 детей вместе с воспитателями (железнодорожный детский сад №5). 112 человек были размещены в здании старой школы. На восемь лет Тимашевский смешанный детский дом №19 стал им родным. Именно Серафима Тимашева одной из первых откликнулась на призыв стать воспитателем для обездоленных ребятишек.
Проверка Наркомпросса от 24 декабря 1941 года отметила: «Санитарно-гигиеническое состояние детдома №19 положительное исключение. Мальчики и девочки ходят в хорошо сшитых костюмах и платьях, и это при одинаковых возможностях. Это говорит о подлинном материнском отношении всего коллектива воспитателей детского дома» (Ф - 400, О - 1, Д - 316, стр. 150).
Жалея осиротевших ребятишек, многие жители села забирали их на выходные в свои семьи, делясь с ними домашним теплом. «У нас дети из детского дома гостили постоянно, – рассказывает Диана Федоровна. – Да и как разделить нас было? Мы ходили в одну школу, дружили, делили одну краюху хлеба на всех, грелись у одной печурки. Помню сестер по фамилии Дончак с Украины. Они научили нас петь – в нашем доме долго звучало «Ревет и стонет Днепр широкий…», помню, как провожали Люсю Учайкину, которую эвакуировали к нам с Васильевского острова из Ленинграда. За ней отец приехал, он был высоким военачальником. Все тогда плакали от счастья».
Именно воспитателям при скудных возможностях приходилось решать простые, на первый взгляд, житейские проблемы ребят. Так, навыки шитья Серафиме Александровне пригодились и в детском доме. Собирая лоскутки, она обшивала сирот, а заодно учила девочек домоводству: шить, готовить, вести домашнее хозяйство. Чуть позднее шефство над детским домом взял Куйбышевский дом офицеров, и с материалом для обновок сиротам стало полегче. «Мама рассуждала так: война не навсегда, и нужно быть готовыми к мирной жизни, обзаводиться семьями, растить детей, строить благополучную жизнь», – вспоминала Надежда Тимашева.
Вот выдержка из годового отчёта по детским домам Куйбышевской области за 1944-45 учебный год: «Нужно отметить, как лучшую, постановку кружковой воспитательной работы в детском доме №19. Группа детей занимается определением всхожести семян, выращивает рассаду томатов и свеклы. Дети ухаживают за животными в подсобном хозяйстве (куры – 19 штук, свиней – 5, овец – 5, коров и телят – 4.)» В этом учебном году уже работала швейная мастерская, открыли столярную мастерскую».
Персонал детского дома делал всё, чтобы дети не чувствовали себя обделёнными. Такая материнская забота благотворно влияла и на учёбу. Так, по итогам 1942-43 учебного года успеваемость была 100% (к этому времени в детском доме было 125 детей, 94 из которых – дошкольники); из 31 школьника 11 детей были отличниками, 19 – закончили на «4» и «5» и 1 учащийся – с удовлетворительным результатом. В 1943 году прибыло ещё 18 детей (стало 130 детей), из них 17 – отличников, 26 – закончили на «4» и «5», 8 – на удовлетворительно. Принято в пионеры 22 ученика. Обеспеченность учебниками 75%. (Ф – 400, О – 1, Д – 313. Самарский государственный архив).
Из Тимашево в Богдановку
В 1949 году Тимашевский детский дом переводят в село Богдановка Кинельского района. Не раздумывая, вместе с детьми на новое место жительства перебирается и Серафима Александровна Тимашева.
«Коллектив Богдановского детского дома сложился очень хороший, – рассказала Диана Федоровна Лушина. – Соратником и неисчерпаемым источником вдохновения стал коллега мамы, биолог Валентин Ефимович Марков. Воспитатели буквально жили в детском доме, тогда не было понятия «личное время», выходной, было одно общее дело».
«Я в семье была младшей, и мама везде брала меня с собой, так что в детском доме я и выросла, – рассказала Надежда Васильевна Тимашева. – А жизнь здесь кипела. Воспитанники и педагоги построили оранжерею почти на 100 квадратных метров, круглогодичную, там выращивали до 60 тысяч растений. Валентин Ефимович был увлеченным селекционером, создавал новые сорта цветов, привлекая к селекции и учеников. Биологию ребята изучали на практике. Каждый новый выведенный сорт носил имя воспитанника детского дома. Розы «Саши Попова», лилия «Люды Сергеевой» – новым открытиям мы радовались и гордились ими. Детский дом имел фруктовый сад более 3-х гектаров, и там тоже трудились ребята наравне со взрослыми. Воспитатели детского дома старались научить ребят всему, что знали и умели сами. И у них получалось».
Выдержка из альбома Богдановского детского дома (хранится в музее Богдановской школы): «В подсобном хозяйстве детского дома имеется 2 лошади, жеребенок, 3 коровы, теленок, 7 свиней и 35 поросят. За животными ухаживаем сами. Вася Марков – конюх, Митя Сергеев – свинарь, Люда Котова – ухаживает за поросятами, а Вера Шаронова и Вера Попова – доярки».
О творчестве в детском доме тоже не забывали. Здесь была обширная библиотека, по итогам прочтения книг ставились спектакли, устраивались вечера художественного чтения. А костюмы для таких самодеятельных постановок детям шила Серафима Александровна.
«Мама очень любила литературу, – рассказала Диана Лушина. – Например, я всегда знала, что необычное для советского времени имя для меня – Диана – мама выбрала благодаря повести Льва Толстого «Кавказский пленник». Любовь к чтению она привила всем своим детям. И несмотря на тяжелый физический труд, тяжелые бытовые условия, мы читали, и читали много. Характерно, что все мамины дети получили образование, выбрали достойные профессии».
Елена Грошева. Фото из архива Дианы Лушиной и музея Богдановской школы