Время неумолимо — всё меньше остаётся рядом с нами участников и очевидцев Великой Отечественной войны. Поэтому, получив письмо с рассказом о военном детстве, мы поспешили в Малую Малышевку к его автору — Дине Евгеньевне Бакуменко.

 Стала своей среди чужих 

В Малую Малышевку Дина Евгеньевна с мужем — офицером в отставке — переехали 9 лет назад из Бишкека. Во время беспорядков в городе они еле сводили концы с концами. Чтобы выжить, Дина Евгеньевна — инженер-технолог — по мусоркам собирала баночки и в них выращивала на продажу цветы. Дневная выручка — 100 рублей — весь семейный доход. В Россию переезжали налегке: весь скарб продали за копейки. Однако реликвии, которые Дина Евгеньевна бережно хранила не одно десятилетие, сберегла и тогда: для письма-треугольника от отца, фотоальбома со старыми снимками отведена специальная шкатулка. А в Малой Малышевке семейный архив пополнился тетрадками со стихами. К новому увлечению женщина пришла уже в 80 лет: «После того как схоронила мужа, полгода промаялась в одиночестве. Пока муж болел, не ощущала времени, голова была занята повседневными заботами. И вдруг — пустота: он до нашей бриллиантовой свадьбы не дожил полгода. Это очень трудно, тем более что в Малой Малышевке мы никого не знали, нас никто не знал. Чем-то заняться — плохо вижу: ни вязать, ни вышивать не могу, даже читаю с трудом. Вот и взялась писать стихи, хотя ни в детстве, ни в юности стихосложением не занималась. Поначалу, сколько ни билась, получалось коряво, деревянно. И тут из детства вспомнились стихи Михалкова и Чуковского. Как и они, стала животных наделять людскими качествами и сочинять небольшие истории.

У куста сидит кузнечик.

Я хочу его поймать,

Но он прыгнул, словно мячик,

Как теперь его догнать?

…Я крадусь, вот-вот поймаю,

Но он снова улетел.

Видно, он дружить со мною

Ну, совсем не захотел. 

Военное детство

В мае 1941-го Дина закончила первый класс, а 22 июня — «прокричали репродукторы войну». С этого момента в Большой Джалге Ставропольского края, где тогда она жила со своей семьей, время и жизнь в целом стали исчисляться проводами мужчин на фронт. К своему призыву папа маленькой Дины начал готовиться заранее. Завуч школы, учитель русского языка и литературы, он с первых дней войны усиленно занимался гимнастикой: понимал, что эта беда одним днем не обойдется. Уже осенью 1941 года глава семьи Кушнеренко получил повестку. «На слезные плачи раньше была мода: замуж выходили — плакали, провожали в армию — плакали. А когда провожали на фронт, плакали без моды: все знали, что люди идут на смерть. Конечно, и гармошка играла, и песни пели, и танцевали, но плач перекрывал все, — вспоминает Дина Евгеньевна. — Помню, папа меня поднял высоко, поцеловал напоследок, потом его посадили в машину и увезли».

Дининой маме — Евфимии Васильевне — пришлось и главой семьи стать, и школу возглавить. С фронта женщина получила всего четыре письма. Сегодня они хранятся по одному в семьях детей: у Дины Евгеньевны — последняя весточка от отца. В ней Евгений Федосеевич делится своей идеей «написать книгу об этой войне: уж больно материал богатый и интересный. Тема борьбы народа за независимость — это замечательная тема». Мечту отца по-своему реализовала дочь: теме войны посвящен цикл стихов Дины Евгеньевны.

Шкатулку открою свою —

Там треугольник с фронта храню.

Лист пожелтевший —

письмо от отца.

Его дочитать не могу до конца:

Слезы затмили родные слова,

 И от рыданий болит голова.

Это письмо перед боем писал.

Если погибнет, любить завещал

Мирную жизнь и Отчизну свою…

Видно, судьба: он пропал

в том бою.

Дети и внуки, прошу не забыть —

Вам завещали Отчизну любить.

Евгений Евсеевич в 1942  году попал в плен. Он умер от голода в концлагере близ немецкого города Гёрлиц 21 февраля 1943 года. О последних днях его жизни рассказал односельчанин после своего освобождения…

Жители Большой Джалги сполна познали все тяготы оккупации. Всем миром они провожали отступающие советские войска, делились с солдатами последним куском. Все эти картины по сей день перед глазами Дины Евгеньевны: «Вскоре в селе появились немцы. Приехали на мотоциклах, выбрали в селе самый большой дом, вытащили оттуда старика-хозяина и назначили его бургомистром. А ему деваться некуда, пока немцы не отступили, так и проходил в этой должности. Это был очень хороший человек: прекрасно знал, что в наших лесах был партизанский отряд, что в селе прятали раненых советских солдат, но он никого не выдал. Не выдал и нашу тетю Веру: она была медиком, оказывала помощь и партизанам, и раненым солдатам. Но после освобождения села нашей армией его арестовали.

 А мы эти полгода оккупации жили в школе. Там же квартировались три немца и отряд власовцев. Под их носом мама умудрилась сохранить портреты наших вождей».

Победа одна на всех

Однако после освобождения Большой Джалги и Евфимия Васильевна попала в немилость: стало известно, что муж в плену, и ее уволили из школы. Тогда семья переехала в село Дивное Ставропольского края, куда ссылали репрессированных. Из-за засухи здесь ничего не росло. Жизнь в людях теплилась только за счет хлебных пайков: работающие получали 500 граммов, дети — 125 граммов. Питьевая вода выдавалась в день по одному ведру. Свирепствовала цинга.

Но вот настал он — Великий день Великой Победы: «У нас никогда не выключалось радио. Мы, можно сказать, жили по нему: в 12 ночи оно замолкало, мы ложились спать, в 6 утра просыпались под его звуки. А тут радио заговорило в три часа утра. Война кончилась! Все село тут же было на ногах. Со знаменами пошли к клубу, речи говорили, кто плакал, кто радовался.

Какое счастье — кончилась война.

Конец людским страданиям.

Четыре года шла война —

Жестокая, святая.

Теряла сыновей страна,

Свободу защищая.

Отцы, мужья и сыновья

За Родину сражались.

И счастливы лишь семьи те,

Что их с войны дождались.

Земля покрыта кровью их

От Волги до Берлина,

Многие в могилах братских

Покоятся и ныне.

Скорбим и кланяемся им

За то, что нас, страну спасали,

Что мы теперь спокойно спим,

Рабами мы не стали».

Мирная жизнь

Лето 1946 года стало для Дины счастливым — она провела его в «Артеке», куда направляли особенно ослабевших в войну детей. Радостным было и окончание средней школы: Дина была признана лучшей выпускницей и перед ней были открыты все дороги. Она, наголодавшаяся в военные годы, выбрала Московский технологический институт пищевой промышленности. Выдержала конкурс (пять человек на место) и поступила в вуз. Студенчество запомнилось, прежде всего, походами в театры. С тех времен и поныне жива в ней любовь к артисту Владимиру Зельдину, она не пропускала ни кино, ни спектакли с его участием. После окончания вуза выбрала Алма-Ату. С мужем Петром Тимофеевичем, кадровым военным, исколесила и Казахстан, и Киргизию.

Главная ценность

Главной ценностью в жизни Дина Евгеньевна считает семью. У неё двое сыновей, трое внуков. Есть и правнучка: ей в феврале исполнился годик. «История нашей семьи очень богатая. Наши предки жили в Херсонской губернии. Среди них были офицеры, которые участвовали в освобождении Кубани от турок, — вспоминает женщина. — Пра-прадедушка в Краснодарский край отправился в числе первых переселенцев. В его семье было восемь детей. Он сам по пути скончался. А вот прапрабабушка добралась до реки Бейсуг и начала там жизнь с нуля. В первую зиму еле выжили — так было холодно. Выжили наши предки и когда их раскулачивали. История рода передавалась из поколения в поколение. И на мне не сомкнется круг: своим внукам и правнукам я расписала нашу родословную».

Еще одно наследие семьи Бакуменко — ученические тетради, исписанные стихами: за три года Дина Евгеньевна написала около 400 поэтических зарисовок. Она пишет не для публикации и не «в стол», это подарок от души близким и дорогим людям. Ее стихи живут не в одной семье малышан. «Жизнь прошла, как будто в одну дверь вошла, а в другую вышла, — говорит женщина. — Были и война, и голод, и тяготы, но я себя считаю счастливым человеком: никому ничего плохого я не делала, и сама от людей получала только добро».

Татьяна ДАВЫДОВА.

Фото Е. Мусогутова.