Подполковник Леонид Проциков живет с семьей в селе Бобровка. За его плечами — годы офицерской службы, Афганская и Чеченская войны. Дослужив до пенсии, продолжает работать, а в свободное время занимается восстановлением некогда боевой техники для военно-патриотического музея «Гвардейцы».
Леонид Петрович родился в 120 километрах вверх по Дону от Ростова — в хуторе Новоромановский станицы Семикаракорская. Окончил десять классов и поступил в военное училище: «Я — потомственный донской казак, потомок атамана Платова, и потомственный военный. Мой отец — участник Великой Отечественной войны, летчик, пилот Ил-2. Он получил несколько тяжелых ранений, был награжден тремя орденами, ушел из жизни в возрасте 45 лет. Дед по отцовской линии — полный Георгиевский кавалер, дед по линии матери — командир полусотни».
Когда отец был ещё жив, Леонид хотел пойти по его стопам: собирался поступать в Качинское высшее военное авиационное училище. Отец отговорил на собственном примере: ему довелось сбить десять самолетов противника, и сам он одиннадцать раз был подбит, горел в самолете. Для сына он такой судьбы не хотел. Прислушавшись, Леонид Проциков выбрал Челябинское танковое училище, но рост у молодого человека был высоковат для танкистов, и его переориентировали — в итоге Леонид Петрович стал выпускником Челябинского высшего военного автомобильного командно-инженерного училища.
«По специальности я инженер по ремонту и эксплуатации автомобилей и гусеничных машин, — уточняет он. — Говоря просто, в армии нужны были не просто разбирающиеся в технике люди, а профессионалы с глубокими познаниями. А нас учили фронтовики, наши начальник училища, заместитель начальника, командир роты — воевали, практически все начальники кафедр — воевали. Училище старались укомплектовывать офицерами, имеющими боевой опыт. Почему это важно? Война — это очень тяжелый труд и сложная наука. Если тебя не научили, то погибнуть можно в течение нескольких секунд. По телевизору часто показывают фильмы на военную тематику, где актеры красиво ходят с автоматом, и сразу видно — человек никогда в жизни из него не стрелял и никогда не воевал. В этой науке много мелочей, и каждая может стать решающей в боевой обстановке. Я постоянно вбивал в голову офицерам, прапорщикам — когда мы берем мальчишек у родителей, то делаем это в долг, а долги нужно отдавать. Он должен вернуться. Мы должны научить его выживать».
После училища Леонида Петровича направили служить в Польшу, он попал в расположение 90-й гвардейской танковой дивизии Северной группы войск. Выполнял обязанности командира взвода, заместителя по вооружению роты, заместителя по вооружению батальона, инженера по ремонту бронетанковой техники отдельного ремонтного восстановительного батальона.
Очередным местом службы для Леонида Процикова стала 108-я мотострелковая дивизия, дислоцировавшаяся в городе Термез республики Узбекистан. «В 1979 году мы были подняты по тревоге и зашли в Афганистан, — вспоминает он, — в качестве заместителя по вооружению зенитно-артиллерийского полка, укомплектованного комплексами С-60. Это зенитные пушки калибром 57 миллиметров. Дальность стрельбы пушки была десять километров, и разлет осколков — 400 метров. Всего шесть орудий и радиоприборный комплекс на базе «Урала», оборудованный двухметровой антенной и позволяющий визуально наблюдать на дисплее цель, а не условную точку. То есть оператор видит, что в небе именно самолет, вплоть до опознавательных знаков воздушного судна. Шесть орудий сориентированы не в одну точку, а так, чтобы пора-зить максимальную площадь. Наша задача заключалась в прикрытии штаба 40-й армии, аэродрома Баграм в сорока километрах от Кабула, кабульского международного аэродрома и части дорожных путей. А я мотался между этими точками. Представьте, в масштабах только одного полка в состоянии повышенной боеготовности одновременно работают восемь дизельных двигателей, есть ещё и резервные. Пушки наводятся автоматически, к ним проведены кабели, работает радиоприборный комплекс, он тоже в автономном режиме собирает и передает данные, вручную ничего не считает. Чтобы всё это функционировало — нужно беспрерывно подавать питание, и дизельные моторы включены постоянно. А вы пробовали у работающего дизеля проверить уровень масла или замерить плотность электролита в аккумуляторе без ареометра? А знаете, как использовать гвозди в качестве сварочных электродов, чтобы подлатать пострадавшую после боя технику? Что только ни придумывали в полевых условиях, чтобы выполнить свою работу, когда всё, что в полку движется, ездит и стреляет — все в моей ответственности, и ответ с меня. Ни за кого не спрячешься».
В Афганистане Леонид Проциков провел около двух лет, и всего неделю был участником первой Чеченской войны. Совсем недавно, уточняя информацию об участниках военных конфликтов, Леониду Петровичу позвонили и спросили — а почему всего неделю? Телефонному собеседнику был задан встречный вопрос: «А что вы знаете о судьбе 81-го самарского полка? Я бы простил такую неосведомленность, если бы человек не был жителем Самарской области. Но это один из самых известных эпизодов чеченской кампании, когда 81-й полк разбили за три дня, его просто не стало. А мне удалось продержаться неделю…. У каждого своя судьба, звезда или ангел-хранитель, не знаю, как это лучше назвать, но я несколько раз попадал в засады, меня спасали вертолетчики или отбивали пехотинцы. Суждено значит так».
31 декабря 1994 года 81-й гвардейский мотострелковый полк вместе с подразделениями 131-й мотострелковой бригады попал в окружение. При выходе из окружения полк понес значительные потери. На сегодня известно – из состава подразделений 81-го мсп и 131-й омсбр, оказавшихся на острие главного удара, из окружения вышла лишь небольшая часть людей. Личный состав потерял командиров, технику (только за один день 31 декабря 81-й полк лишился 13 танков и 7 БМП), рассеялся по городу и выходил к своим самостоятельно — по одному или небольшими группами. По официальным данным на 10 января 1995 года, 81-й мсп потерял в Грозном 63 военнослужащих убитыми, 75 пропавшими без вести, 135 — ранеными…
«Мы переезжали с женой четырнадцать раз, — говорит Леонид Петрович, — переезд в Кинельский район стал для нас пятнадцатым. Девять лет назад зимой приехали из Ростова. В тот самый период, когда обстановка экономическая обострилась. Начали искать жилье, кого ни спрошу — не продается. А в Бобровке как раз построили по одной из программ двенадцать домов для военнослужащих. Один из этих домов я и купил недостроенным. Достроил, стали жить. Я хоть и военный пенсионер, но без дела не сижу, работаю начальником автомобильной и электрогазовой службы на аэродроме «Бобровка» и помогаю военно-патриотическому музею «Гвардейцы»
Сергей КОВАЛЕНКО.
Фото Н. Лямина и из архива Л. П. Процикова.
