Наши долгожители — свидетели таких исторических событий, о которых пишут книги, рассказывают в школьных учебниках. Одна из них Вера Васильевна Торичко. У неё мы и побывали недавно в гостях.

Путиловка

Вера Васильевна немного старше нашего района — в марте ей уже исполнился 91 год. Она родилась в селе Путиловка Богдановского сельсовета. Красивые были места. Село не возвышенности стояло, внизу — речка, лес. Оно делилось на три хутора — в них когда-то стояли усадьбы помещиков Лигачёва, Некрасова и Путилова. При одном из поместий служил дед Веры Васильевны Иван Калин. Грамотный, трудолюбивый мужик, он смог обзавестись собственным крепким хозяйством — небогатым, но надежным. За это Калиных в 20-е годы раскулачили, главу семьи сослали. Через несколько лет отпустили, но вернуться в родную деревню ему не суждено было: недалеко от Путиловки — на Екатериновской дороге — его нашли мертвым. То ли убили, то ли своей смертью умер, — никто разбираться не стал — он же враг народа. С этим клеймом и его жена всю жизнь прожила — в страхе и тревожном ожидании беды. «За что деда сослали, непонятно, — вспоминает Вера Васильевна. — Он ведь не был богачом-мироедом, как тогда кулаков называли. Скотины держали столько, чтобы прожить да прокормиться, работали от зари до зари всей семьей. Я деда хорошо помню. Бывало, плетет мне лапти на валенки — калош-то не было, — и какую-нибудь сказку рассказывает или историю забавную. Он добрый был, спокойный и очень трудолюбивый, ни минуты без дела не сидел. Я, наверное, в него — не выношу праздности. Веселье — только по праздникам большим. За всю жизнь и глотка водки не выпила. Даже интересно, что это за ощущение такое, когда ты пьяный. В кино я не ходила — сначала не на что было, а потом некогда. У нас ведь отца сразу в 41-м забрали на фронт. В декабре 44-го вернулся весь израненный — комиссовали его. И 18 мая 45-го он умер. Восьмой ребенок у нас в семье родился уже после его смерти. Как нас мама одна восьмерых подняла — уму непостижимо! Ох и намучались, наголодались мы. Весной в поле собирали белые крахмальные бугорки — замерзшую с осени картошку. Мололи, добавляли свеклу и пекли лепёшки».

Как бы трудно ни было, мать очень хотела дать детям образование. Но Вера Васильевна смогла окончить только 5 классов, потому что стало опасно ходить из Путиловки, где была только школа-четырехлетка, в Богдановку. В лесах прятались дезертиры, и однажды они с подружкой наткнулись на одного. Хорошо, что уже Путиловка винелась недалеко. Бежали так, что растеряли всё. А на следующий день пошла Вера Калина устраиваться на работу в колхоз. Было ей в ту пору чуть больше 14 лет. Смогла окончить бухгалтерские курсы. Работала учетчиком, продавцом. В 1950-м году вышла замуж.

 Красный Ключ

Познакомилась Вера с Григорием Торичко на выборах. Путиловские ходили на избирательный участок в Красный Ключ — там жителей было больше. Вот там их и свела судьба. Григорий каждый вечер стал приходить к ней — восемь километров туда и обратно. Три года так ходил. Родители его были недовольны — по хозяйству ничего не успевал. Но главное, не хотели они, чтобы сын на русской женился. В 33-м году несколько семей переехали в Красный Ключ из Белоруссии и Украины. Обосновались. Старались сохранить и язык, и традиции свои. Поэтому опасались смешанных браков. «Ну, не хотите и не надо», — решила Вера, и первый раз сваты ушли ни с чем. Дважды ее сватали. Согласилась. Построили они с Григорием дом в Красном Ключе. Родились трое детей. Дружно жили и интересно — у белорусов и украинцев были свои обряды, свои традиции. Старшая дочь Веры Васильевны Антонина Григорьевна Марщикова вспоминает: «На Радоницу и взрослые, и дети ходили на кладбище, украшали кресты рушниками, которые обязательно должны быть вышиты своими руками, а на надгробие стелили скатерть — тоже вышитую. Это незабываемо и непередаваемо — кладбище словно расцветало. А на Троицу все собирались в лесочке, что на берегу пруда, и на таганках жарили яичницу с салом. Почему именно яичницу? Не знаю, не догадались тогда у бабушки с дедом расспросить. В домах к Троице тщательно убирались. Наличники на окнах украшали ветками клена, а подоконники устилали чабрецом.

И до сих пор на Троицу мы обязательно жарим яичницу, и обязательно на углях. Вообще, на все большие православные праздники мы все собираемся в родительском доме. Семья у нас — 22 человека. У мамы — четверо внуков, шестеро правнуков. Мы часто и с удовольствием вспоминаем о наших белорусских корнях. Жаль, что язык я уже почти забыла. Зато главное блюдо в нашей семье — это, конечно, драники, жаренные на нутряном свином сале, с хрустящей корочкой. Всё хочу попробовать испечь блины на крахмале (его вместо муки добавляют) — их бабушка всегда пекла, когда мы к ней в Красный Ключ приезжали в гости».

 Алакаевка

В Красном Ключе в начале 70-х была только школа-восьмилетка, поэтому первой в Алакаевку уехала старшая дочь Антонина, чтобы окончить там среднюю школу. Потом к ней приехала её сестра — Антонина к тому времени работала в КБО, жила в общежитии. Когда пришло время ехать и младшему Василию, Торичко решили тоже перебраться в Алакаевку. Им предложили квартиру, но они отказались, перевезли из Красного Ключа свой дом, в котором Вера Васильевна живет и поныне.

Переезд — это было в 1975 году — пришёлся на время бурного расцвета Алакаевки. В селе был создан плодосовхоз, строились дома, объекты соцкультбыта. «Сейчас даже не верится, сколько всего выращивали в наших садах: и малину, и клубнику, и смородину, и крыжовник, и яблоки, и расторопшу. Я работала в совхозе два года — в 1974-м и 1975-м. За один сезон получила 700 рублей — мы новую мебель тогда купили.

Алакаевка тогда самым мощным селом была, больше Богдановки даже. Со всей страны сюда люди ехали, самых разных национальностей. И все, и всегда жили дружно. С удовольствием ходили в клуб — и на праздники, и кино посмотреть. Зал на 300 мест всегда был битком. И отдыхать умели, и работать. У каждого — и огороды огромные были, и скотины полон двор. Два дойных стада в деревне было по 140 голов да плюс еще совхозное — больше 400 голов. А сейчас во всей деревне — 9 коров. Но всё равно видно, что после перестроечных потрясений Алакаевка приходит в себя. Хочется верить, что этот процесс не остановится. Мы ведь живем в удивительных местах — вокруг нас такая красота! Она и людей делает добрей и лучше. А значит, и село будет хорошеть и процветать».

Татьяна ПАХОМОВА.

Фото Е. Мусогутова.