На тусовке — потусили,в клубе — поклубились,
Потом в сквере пили пиво, Вадик подошел.
Пили-пили, пили-пили, напились — упились,
Разломали пять скамеек — было хорошо.
У памятника воинам Вадика стошнило,
Осквернил весь постамент, грубо говоря.
С криком: «Армию не любишь!» — дали ему в рыло.
Хорошо повеселились, день прошел не зря…
А мы, родители, в их возрасте — читали,
Сергей Есенин нам был парень в доску свой.
Бывало, что и мы, конечно, выпивали,
Но в одной руке стакан, в другой руке — Толстой.
А мы ловили кайф от мировой культуры,
И музыка была, и всяк был меломан.
Но теперь какие времена — такие трубадуры,
Нам пели «Песняры», а этим кто — Билан…
На футбол «Спартак» и «Крылья» в пятницу ходили,
Подрались со спартачами, как заведено,
Били-били, били-били, били — победили,
Только «Крылья» проиграли все равно.
В воскресенье встал в шестнадцать,поздно, но не очень,
Быстренько покушал,даже не куря.
Сел у телевизора, просидел полночи,
Что смотрел, не помню, но день прошел не зря…
А мы в их возрасте, мы — марки собирали,
То посетишь музей — и сердцу, и уму.
А от ментов и мы, бывало, убегали,
Но детям нашим знать об этом ни к чему.
Но им музей — отстой, а им в театре — скучно,
Островский, что для них? Не «Лес», а «темный лес».
Упреки и хулу приемлют равнодушно,
В ответ: «А чё? А чё?» «Ничё… Учись, балбес».
К Вадику в квартиру все толпою завалили,
Родители у Вадика сегодня на морях.
Сломали дверь, сожгли ковер, соседей затопили,
В общем, славно пошалили, день прошел не зря…
А может, вас пороть…Эх, вы, младое племя,
Нет среди вас орлов, как мы — богатырей.
Простите, что ворчу, но все же в наше время
И снег-то был белей,вода была — мокрей.

Александр Жульков.