Деревенская жизнь, особенно 50-60-е годы, надолго останется в моей памяти. И вот на страницах газеты «Междуречье» статья «Страда деревенская». Мою душу как будто кто-то задел. Вспомнил те самые годы, когда после учебы все ученики вместе со старшими в период каникул принимали участие в колхозной жизни. Все ребятишки работали, не покладая рук. Мне тоже приходилось косить. Меня ставили в ряд, где спереди дедушка и за мной дедушка. Вот кто-то из них и точит мне косу. Если я сам захочу поправить косу, то она косить не будет. Нужен навык.

На сенокосе, как помню, первые три дня обеды готовили прямо в поле и бесплатно. Как приятно было вместе с дедами, отцами, матерями сидеть под кустиками и есть суп из баранины. Обед всегда длился два часа. За это время мы, деревенские ребятишки, успевали сами искупаться на речке или в озере и успевали искупать лошадей.

За время сенокоса приходилось работать на разных работах. У водовоза, я считал, самая тяжелая работа. Ведь надо было бочку деревянную на триста литров заполнить водой из колодца и развезти всем косарям. Больше всего мне нравилось работать на конных граблях. Один, тут вся твоя фантазия. Берешь загонку, стараешься, чтобы валки сена были ровные. На подвозе сена с поля к стогам, где складируется сено, выделяли девчонку на каждую подводу, которая из валков сена делала кучки и помогала грузить рыдван.

Рано каждое утро мужики всего села отбивали косы, а женщины готовили обед в поле. Обед скромный – яички, лук, квас, кислое молоко, хлеб, соль – вот и вся еда была.

Около копного двора – это центр села, висел репье, в который бригадир бил железкой, созывая всех на работу, да еще ходил по дворам, чтобы созвать как можно больше народу. Мы, ребятишки, смазывали оси и колеса у рыдвана дегтем. Помогали и конюху. Запрягать нас научили, только вот супонь затянуть у нас силенок не хватало, помогали взрослые. Все усаживались, брали с собой лачук колодезной воды и поехали. Часов в шесть вечера выезжали с лугов, бывало, за 5 и более километров от дома уезжали. Ехали женщины, пели песни. Дома собирались и кто на чем добирались до своих выделенных паев, косили почти одну осоку. Также выделяли паи в зарослях ивняка, осинника, на заливных участках, откуда сено выносили вязанками, перепрыгивая с кочки на кочку по воде.

Также сеяли у себя на огородах овес, могар, суданку. Вот так вот и набирали немного сена на зиму, конечно, его не хватало. После уборки зерновых женщины метали солому в ометы, ребятишки возили. Девять возов в омет, десятый – себе домой.

Помню, ближе к весне сосед соседу помогал на вожжах поднять корову на ноги почти ежедневно. Дробленки не было, запаривали мелко нарубленную солому кипятком, чуть подсыпали ржаную муку.

Помню, что люцерну начинали складировать в ометы поздно вечером и ночью, когда ляжет роса, чтобы листья не осыпались. Зато зимой берешь это сено и вспоминаешь лето – такой приятный запах идет от зеленой люцерны.

Тяжело было, но интересно. Все работали, в деревнях оставались старики и старухи, да маленькие дети.

Это не только в сенокосную страду. Начиная с весны, делали кизяки не только себе, всему селу. Мазали избы, сараи глиной, сажали, пололи картофель, осенью копали огороды, пасли свиней по очереди, пололи и убирали вручную сахарную свеклу, потом отправляли ее в свеклоприемный пункт в село Подбельск. Всегда со взрослыми дети, тогда о дурном и думать некогда было.

Раньше плакали, когда в армию не брали, перед девчатами было стыдно – значит, больной. Деревенский парень шел в армию в несколько раз здоровее городского. Сейчас все изменилось.

Н. И. Костин, пос. Кинельский.